Перевод некоторых материалов статьи, опубликованной в итальянском журнале "Esisto":
Ася Немченок -
Помню свои ощущения 2000 года… Санкт-Петербург, как в романах Достоевского - красивый, нищий город с большими амбициями культурной столицы, затхлым «постсоветским» воздухом, и криминальными авторитетами в малиновых пиджаках и золотыми цепочками на шее. Шла Перестройка, но в официальном искусстве господствовал консерватизм, это касалось и живописи и фотографии. Очередным «окном в Европу» для творческих людей стал «Интернет».
К тому времени я уже выставлялась как молодой художник-график, экспериментирующий с монотипией и разными фотографическими приемами ручной печати - рисовала красками прямо на узкой 36 мм пленке, и поверх уже готовых отпечатков...
Кстати, с детства мне говорили, как я похожа на итальянку (не типичная для северных стран внешность).
Я закончила единственную в Петербурге школу с изучением итальянского языка, и обожала итальянскую культуру, читала Данте в оригинале и переводила сонеты Петрарки...
Так вот, той зимой мне было особенно грустно, и я решила расширять границы, мне становилось «тесно» в родном городе, моя авторская техника «фотоживопись» вызывала споры и была не слишком принята.
Я искала новизну впечатлений и кого-то живого, кто оказался бы созвучен моей склонности к творческому эксперименту.
А с любимыми мастерами прошлого - дадаистами и сюрреалистами начала 20 века, увы, я могла общаться только в воображении...
Можно сказать, мой выбор был предопределен - я загуглила в поиск: «итальянские современные фотографы» и среди десятков хороших, но «обычных» фотографов вдруг наткнулась на совершенно необычного Массимо Берсани - художника-философа, фотографа, работающего с бренностью плёночного и жизненного материала. Работы, которые я увидела на сайте - все с с такими рваными кусками фотобумаги, перфорацией в кадре и рисованием проявителем были просто классными! Я как-то сразу почувствовала «родство душ» и решилась первая написать письмо.
Переписка, а позднее и дружба с Массимо стали для меня источником развития, вдохновения, и формирования нового стиля и новых образов. Надеюсь, это было обоюдным...
К тому же я очень «подтянула» свой разговорный итальянский))
В русском сознании Италия это - солнце, море и отдых, но я к тому времени уже знала о неореализме в итальянском кинематографе, смотрела фильмы Феллини, Антониони и готова была увидеть жизнь Италии изнутри, глазами моего нового друга, живущего в этой великолепной стране. Массимо, как выяснилось, обожал фильмы русского режиссера Тарковского, которого я тоже любила, и холодные русские зимы - у нас было много тем для обсуждения.
Так из нашей переписки о жизни и фотографии, из обмена впечатлениями выросли в дальнейшем совместные фото и видео проекты, выставки, путешествия по России и Италии.

Массимо Берсани -
И вот я наконец полностью погружен в то абсолютное безмолвие, которое может дать пейзаж, укрытый снегом при минус 32 градусах.
Все вокруг белое. За моими плечами местечко со старыми домиками, дачами, церковью, превращенной когда-то то в зернохранилище, и ожидающей теперь восстановления. Ее стены слышали голоса людей, молитвы, полеты ласточек, детские крики и шум работы, но ещё голоса тех итальянских солдат, которые некоторое время здесь стояли. Они пришли из чужой земли, чтобы сделать эту землю своей, чтобы истребить рассу недочеловеков, и их неугодные верования. Война - вот что поддерживает конфликты и зверства сублимирует глупость человека, когда он перестает быть человеком.
А вот я вижу себя ребенком на балконе Quarto Oggiaro (Милан), где стою рядом с моим дядей который воевал и мне рассказывает, как тяжело идти утопая в русском снегу, об ужасном ледяном холоде, о криках и стонах тех, кто тоже считал себя жертвами.

Я приехал сюда из-за того рассказа, чтобы увидеть и почувствовать тишину снега, увидеть места, которые еще ребенком я впитал в себя, и теперь смотрю, слушаю, плачу. Если бы я попытался сделать хоть одну фотографию, все эти ощущения и эмоции исчезли бы. Просто фотографии стен, разве они значат что нибудь?
Нет ни одна фотография не способна передать эмоции тех дней. Положим, я сделал бы их и даже использовал современные эффекты, но все равно это никак не помогло бы передать то страдание и мой сегодняшние эмоции. «Моей фотографией» стал путь, который привел меня сюда. Любой снимок, который я могу сделать сейчас будет просто листом бумаги. Слишком незначительным, чтобы рассказать все.

Чтобы рассказать «мою фотографию» сделаем еще один виток во времени и вернемся в 2000 год. Приходит письмо из России от Аси, петербургского фотографа, которая пишет что увидела мои фотографии и хочет со мной познакомиться. В те дни доступ в Интернет был минимальным и очень дорогим. Длинные письма... плохо ли, хорошо ли но я рассказывал, как жил.
Мы находили сходства и различия, но главное, в основе всего лежало не желание покрасоваться, а как можно лучше узнать и понять друг друга. Знания состоят из вещей, понятых вместе. Родилась фотосерия «Итальянские письма», прекрасная работа Аси, в которую она вписала отрывки из наших писем, а значит там была и моя часть.
Мои слова стали образами, эмоциями и такая «моя фотография» это тоже своего рода продолжение первого рассказа и нашего совместного общения, которое продолжает БЫТЬ.

Серию "Итальянские письма" целиком можно увидеть в моем портфолио - здесь
Сайт итальянского журнала Esisto - здесь